Lenteva

Идеалы красоты Кузьмы Петрова–Водкина

К числу выдающихся художников саратовской школы, бесспорно, принадлежит уроженец Хвалынска Кузьма Сергеевич Петров-Водкин (1878-1939). Он тоже из числа живописцев, плодотворно продолживших искания В.Э. Борисова-Мусатова, хотя и несколько иначе, чем его сверстники и ближайшие друзья Павел Кузнецов и Петр Уткин.


Петров-Водкин выступил как мастер, художественные идеи и образный язык которого поражали ошеломляющей новизной. Естественная связь с предшествующим поколениями русских живописцев казалась вызывающе прерванной, а логика творческой преемственности необъяснимой. Многие и не заметили поначалу глубокой традиционности его художественной культуры. Заветы великих мастеров, весьма отдаленных во времени, оказались ближе всего его собственным творческим поискам Обвиняемый в незнании родства, он был выпестован на глубоких живописных открытиях, которые, пройдя искус веков, стали поистине классическими.	Портрет А. П. Петровой - Водкиной, матери художника.


Петров-Водкин аккумулировал высочайшие достижения европейской живописи: от Византии через ренессансную Италию к Франции (от Пуссена и Энгра – до Гогена, Пюви де Шаванна, Мориса Дени). Горячее увлечение Джованни Беллини и Леонардо да Винчи наслоилось на глубокую национальную традицию – искусство Венецианова, Александра Иванова, Серова, Врубеля, Борисова-Мусатова. Влияние древнерусской иконописи и фрески пропущено сквозь призму Матисса. Вдумчивое изучение художественных решений великих мастеров прошлого обогатило изобразительный язык художника. Но синтезируя заимствованные элементы, он не повторяет предшественников, а следует принципам их искусства. В горниле самобытного таланта они дали органичный сплав еще неведомого качества. И яркое тому свидетельство – полотна зрелой поры его творчества.


Им предшествовал нелегкий путь творческого становления молодого художника из русской глубинки. На этом пути и встречи с местными «вывесочниками», иконописцами, и занятия в классах живописи и рисунка у Ф.Е. Бурова в Самаре, и учеба в Центральном училище технического рисования в Петербурге, а затем в Московском училище живописи, ваяния и зодчества, где он и подружился с Павлом Кузнецовым, Петром Уткиным, Александром Матвеевым, занятия в школе Ашбе в Мюнхене и частных студиях Парижа, неоднократные зарубежные поездки и знакомство с классикой европейского искусства, преподавание, участие в разного рода декоративно-оформительских работах, включая роспись (совместно с Кузнецовым и Уткиным) церкви Казанской Божьей Матери в Саратове.	Девушка в сарафане. 1928


В годы учебы Петров-Водкин под влиянием педагогов писал традиционные пейзажные этюды, почти неотличимые от аналогичных работ своих соучеников. К примеру, «Хвалынск. Избы на фоне белых гор», созданный летом 1901 года в окрестностях родного города. Обретение собственного голоса в искусстве затянулось на целое десятилетие. Во второй половине 1900-х годов он совершил необычайно плодотворную поездку в Северную Африку, затем работал на Пиренеях, участвовал на парижских выставках.	К.С.Петров-Водкин. Две девушки. 1915 K.Petrov-Vodkin. Two Young Women. 1915 Саратовский государственный художественный музей имени А.Н.Радищева


В конце 1908 года художник вернулся в Россию и уже в самом начале 1909-го экспонировал часть парижских и африканских циклов своих работ на выставке в «Салоне С. Маковского» в Петербурге, а затем и на других выставках в Петербурге и Москве. Лето он провел Хвалынске. Он написал там пейзаж окрестностей родного города почти в стилистике фовизма, строгий, достоверный по сходству и характеристике портрет матери и пристально-иллюзорную картину «Старухи», где натурализм доведен до своеобразной символики. Наметился в его творчестве поворот к национальной тематике и постепенное расставание с эстетикой европейского модерна, которая изживалась не сразу.


Поворотным не только в творчестве мастера, но и в русском искусстве этой эпохи в целом, стала картина «Купание красного коня» (1912), которая смотрелась своего рода знаменем на очередной выставке «Мира искусства» и породила многочисленные отклики не только в критических статьях, но и поэтические. Этот живописец особенно интересен тем, что в зрелых его полотнах ощутима реальная основа выработанной им художественной философии, рожденной не чисто «головным» усилием, а вполне осязаемыми визуальными впечатлениями, существенно трансформированными в его искусстве.	Кузьма Сергеевич Петров-Водкин Купание красного коня


И, вопреки привычному восприятию авангарда как непременного слома устоявшихся традиций, Петров-Водкин достигал бросающейся в глаза современности своей стилистики, возвратившись к глубинным истокам отечественной живописи. Поэтому и воспринимался как «архаист-новатор», глубоко укорененный в традиции, ставшей для него не тормозом, а трамплином. «Он художник, стремившийся к синтезу. Не случайно при всех поразительных несходствах с классиками авангарда у него с ними столько общего! (…) Право же, работы Петрова-Водкина не только выдерживают соседство с холстами Малевича, но и, по меньшей мере, существенно дополняют их», – справедливо отметил петербургский исследователь Лев Мочалов.


Петрова-Водкина называли «фресковым живописцем». Его искания лежат в сфере, где бытовое перерастает в бытийное. Если мастера эпохи Возрождения использовали торжественность евангельского предания как повод к созданию светской картины, то он, напротив, добивался возвышенной интерпретации повседневного. Не случайно его образы материнства получали дополнительные названия, верно характеризующие глубинный замысел художника: «Крестьянская мадонна», «Петроградская мадонна». Это относится и к характерной для эпохи теме «вечно женственного» в его вариациях на тему крестьянских девушек, превращаемых его кистью в потенциальных мадонн.	Фантазия. 1925


Картину «Девушки на Волге» (1915) из собрания Третьяковской галереи справедливо считают одним из шедевров дореволюционной живописи Петрова-Водкина. Такая оценка опирается и на высказывания самого художника. Однако своим последующим творчеством взыскательный мастер показал, что не все удовлетворяло его в этом полотне. Он стремился к выявлению обобщенного, собирательного в образах своих героинь не только на основе иконной стилизации их обликов, но и на основе реалистической типизации. И первым шагом в этом направлении стала его картина «Две девушки», принадлежащая Радищевскому музею. Она вовсе не кажется фрагментарной, хотя воспроизводит (в заметном увеличении) центральную группу «Девушек на Волге».	Шах-и-Зинда. Самарканд. 1921


Изменившийся масштаб способствует монументализации: стройные девичьи фигуры, выдвинутые вперед, заслоняют собой почти все пространство. Этому подчинен и пейзажный фон. Размытая синь огромной реки, свободно перетекающая в бездонную голубизну неба, зеленая полоска дальнего берега – и только. Все просто и величественно: «как будто внутренность собора – простор земли…» Даже сама манера письма с равномерно втертой в холст краской, дающей матовую поверхность, имитирует приемы стенописи в станковой картине. Мажорные цветовые созвучия рождают впечатление светлой праздничности и особой торжественности. Холст поистине «одрагоценивается живописью». Упругие, гибкие линии не только очерчивают фигуры девушек, но и выявляют легкое напевно-ритмическое движение, владеющее ими. Их лица полны жизни, но лишены персональной неповторимости. Вослед Венецианову Петров-Водкин формулирует сложившийся веками народно-национальный идеал красоты.	Христос на Голгофе Роспись в Крестовоздвиженской церкви


Идеальное открывается ему в человеческом. Секрет современности его монументальных исканий в смелом сопряжении полярных образных планов – высокого и низкого, в сложной гармонии классической идеальности и жизненной конкретности. В монументальной пластике и покоряющей женственности образов Петрова-Водкина оживает строгая и величавая торжественность фресковой живописи Древней Руси. Петров-Водкин здесь классичен в самом высоком и современном понимании этого слова. Ибо этот художник-новатор верен великой живописной традиции.


Хочется вновь привести оценку его Львом Мочаловым: «Этот художник-философ, мудрец, вышедший из мужиков, фокусирует в себе узловые проблемы эпохи. Ее открытость новым пространственным ощущениям (столь питательным для живописи!) и укорененность в глубинных эстетически-нравственных традициях нашей культуры» .Ефим Водонос Саратовские губернские ведомости	Мальчики. 1916


Мать1. 1913	Девушки на Волге. 1915


Вакханка. 1912,	Полдень. Лето. 1917

ЕЩЕ 180Картин

Петров-Водкин Кузьма Сергеевич

Дом музей К.С.Петрова-Водкина

К.С. Петров-Водкин Хлыновск